Когда я училась в восьмом классе, директор иногда в «воспитательных целях» переводила хулиганов в параллельный класс. В школе было два класса физмата, один простой в параллели. Хулиганов собрались в основном в «простом». Вот так в наш класс как-то под весну перевели Черепа. Перевоспитываться. Сидел он позади меня, особенно не пытаясь даже вникнуть в суть происходящего на уроках. Ну сидел и сидел, я даже как-то раньше и не знала как его зовут по-человечески. Его ведь по имени и не звал никто — на улице кличка, в школе — фамилия. И вся эта мимолётная история прошла бы мимо меня, как обычно. Если бы Череп не решил приударить за мной. А как это делать, он не знал.
Опыт общения с противоположным полом у него был богатый. Но немного однобокий: девчонки, попадавшие в его широкие ладони были без комплексов и предрассудков. Ухаживание было примерно такое: взгляды пересекаются, пауза, и он говорит «пошли» — не прерывая визуального контакта кивок в сторону домика на детской площадке. И всё — девчонка его. Через секунду он уже ведёт её за руку к искомому домику. Я своими глазами видела этот метод Каа.
В школе этот метод применить сложно. Нет, можно, наверное. Но не со мной — я просто не поняла бы. И уж точно не поддалась гипнотическому взгляду. Поэтому желаниями своими он поделился со своими чуваками в компании. Компания была мне вполне родная — мои одноклассники. Контакт затевался окольными путями — поделиться такой возбуждающей фантазию информацией хотелось со мной всем. А возбуждённый весной и тайными знаниями мозг не давал провести взгляд мимо меня. Я стала ловить на себе мечтательные взгляды. Причём как мальчиков, так и девочек. Уж не знаю, о чём они там все мечтали, но спустя всего каких-то пару месяцев Череп повёл меня прогуляться.
Плыл май. Он встретил меня на улице с моей любимой сиренью. Шёл рядом по улице и даже не знал, чего сказать. Наверное, он волновался, но тогда я это не очень-то осознавала. Я привыкла с мальчиками общаться: рыбалка, фильмы, кто куда выше плюнул или залез… Темы неисчерпаемые. А он шёл рядом, такой здоровый и зажатый, как будто сквозь землю готовый провалиться. И тут, как назло, девчонки знакомые сзади: «Череп! Череп! Ты с нами не пойдёшь?» Он аж покраснел весь, рукой отмахнулся. А они давай его обсуждать на всю улицу и ржать. Ничего, он выжил. Проводил меня до дома и позвал погулять вечером. Совершенно не помню как так получилось, но погулять вечером мы пошли лишь в конце июля.
И ведь ничего не предвещало беды.
У меня была неделя между горными походами. Родители на даче. Я довела всю квартиру до блеска, собрала вещи и поставила сушить сухари в духовку. Тут звякнул дверной звонок и я упорхнула на первое в своей жизни свидание. Свидание было дурацким, даже рассказывать особенно не о чем. Мы шли по дорожке в парке, я перепробовала тридцать три темы для разговора. Но разговор не клеился. Наверное, в 14 лет трудно о чём-то думать мальчику, ощущая под рукой тёплые плечи. И тогда терпение его лопнуло и руки полезли мне под платье. У него сработали инстинкты, а у меня мозг. Мальчик потерпел фиаско. Но всё-таки пошёл провожать меня в темноте домой. Первый мой поцелуй имел вкус портвейна.
Во дворе меня окликнули взрослые пацаны из соседнего подъезда. Мы хорошо знали друг друга в детстве. Потом, по какой-то негласной уличной традиции, перестали даже здороваться. А тут — на тебе! Что случилось? Прощание с ухажёром скомкалось, я подошла к дворовой компании. Тут мне смущённо поведали, что пару часов назад был большой переполох вокруг моей квартиры: из неё валил дым, соседи вызвали пожарных. Пожарные взломали дверь, милиция вошла через балконное стекло. Обнаружились сгоревшие сухари в духовке. Дверь закрыла соседка своим ключом.
«Ты не пугайся, мы можем по трубе в квартиру влезть и дверь открыть. Круто ты выступила, подруга!»- в глазах, обращённых на меня блестел интерес, если не сказать восторг. Ну ещё бы — в нашей деревне да такая движуха! В подъезде едко воняло гарью. Пацаны действительно влезли на мой второй этаж и открыли дверь. В моей чисто убранной квартире гулял сквозняк, блестели осколки у балкона, большие следы вели на кухню, где на белой кафельной стене темнел толстый слой какой-то рыжей сажи. На плите аккуратно стоял противень с чёрными ровными скелетиками сухарей.
Для первого свидания даже многовато событий получилось.
С Черепом я больше не прогуливалась. Вернувшись из похода, он показался мне каким-то совсем неинтересным. Говорят, ему было обидно. Наверное, обидно. Но разговаривать действительно было не о чем.
Но воспоминания остались. Подъезд до Нового Года встречал едкой гарью всех входящих, не давая братику моему забыть о поводе меня по троллить.
Скелет этот выпал из шкафа, когда я вспомнила, сколько же моему ребёнку в этом году исполнится. А ведь нашим детям по четырнадцать…
И чем они удивят нас?
P.S. На фото — совсем другой мальчик, мой товарищ. Других фотографий тех времён уже не найти…