Я очень долго и скрупулезно выбираю для детей студии, детский сад, врачей. Это у меня на уровне бзика. Проанализировав намедни свои фобии, связанные с детьми, я нашла источник.
Мне самой очень не повезло в детстве с садами и больницами. Осталась масса очень неприятных воспоминаний. Некоторые вызывали у меня страхи, мешающие мне уснуть ночами. Не могу сказать, что я была нервным ребенком. Судя по воспоминаниям моих родителей, скорее наоборот. Толстокожим. Или флегматичным. До какого-то момента я вообще не плакала и не капризничала. Почти чудо-девочка.
Не повезло мне с первой, ясельной, воспитательницей. Хотя родители нашли мне «хороший» садик, не самый близкий от дома. Помню его не очень хорошо, но воспитательницу помню. Она на нас кричала, добиваясь беспрекословного подчинения. До смешного иногда. Пугала, что если я буду быстро засыпать, маме она меня не отдаст. Почему-то это вызывало у меня приступы паники. Видимо, я, в свои два — три года, ей верила.
Вторая воспитательница, уже в другом саду, была гораздо лучше. По крайней мере, никаких неприятных воспоминаний у меня не сохранилось. Но и хороших тоже. Правда, одним вечером, забирая меня из сада, мама обнаружила на мне влажную футболку (или колготки?). В общем, я каким-то образом промокла, и одежда на мне почти успела высохнуть. Наверное, ничего страшного, но поздним вечером «Скорая помощь», с воспалением легких и температурой 41 С, увезла меня в больницу.
Больницу помню очень хорошо, с мелкими подробностями. Мне было четыре с половиной года. Эксперимент на выживание. Родителей к детям не пускали. Одиночество. Полная горсточка таблеток три раза в день, отстояв в коридоре очередь таких же мучеников, только постарше. К таблеткам давали пластиковый стаканчик анисовой микстуры от кашля. До сих пор, как слышу этот запах, не могу сдержать рвотных позывов. И кефир, который приносили нам на полдник, не могла пить еще несколько лет. Воспоминания накатывали.
Помню медальку шоколадную в кармашке своего платья, которое мама принесла мне на смену. Это был самый вкусный шоколад в моей жизни. Все остальные передачи — по две сумки фруктов, два раза в неделю, я не видела. Только раз, идя по коридору в палату, услышала из «сестринской» свою фамилию. Одна медсестра говорила другой: «Передачу ей принесли». Это была первая весточка от родителей за долгое время. Ноги сами принесли меня к открытой двери. На столе, в углу, я увидела мамину хозяйственную сумку. Взяв из нее маленькую баночку фруктового пюре, я с радостным сердцем пошла в палату. Предвкушая момент, когда мне принесут мамину посылку. Через несколько шагов меня догнала медсестра и баночку забрала.
Я даже стирать научилась сама. По «бразильской системе» (помните, из «Ералаша»?). Чистой одежды не всегда хватало.
Мама забрала меня оттуда через месяц. Под расписку. С двухсторонним воспалением легких, температурой 38 С, синими губами от гипоксии и черными зубами (мама говорила, что зубы почернели от антибиотиков — сей момент для меня так и остался загадкой).
Через некоторое время меня вылечили. Дома. Как и некоторые странности в поведении. Я стала послушной. Абсолютно. Это маму несколько напугало. Еще я боялась выходить во время тихого часа в туалет. Не просто боялась, я и не ходила. Пока не пописала на пол за кроватью и не вытерла лужу колготками. Тут уж мама по настоящему испугалась.
Со временем подобные странности рассосались. Только долгое время еще, в ночи, никак не могла уснуть. Мне было до слез жалко усталую маму, приезжающую по два раза в неделю на другой конец города, чтобы принести своему больному ребенку сумку фруктов. Чтобы эти фрукты толстые крикливые тетки уносили домой. Все, до последнего яблочка. Фрукты, как и все остальное, были в те времена дефицитом.
Так жалко, что я плакала в подушку, тихо-тихо. Чтобы никто не слышал меня в нашей тесной квартире. Потому что я никогда не сказала бы маме, почему плачу.
В сад я больше не ходила.
Но страх того, что в любом общественном «заведении» ребенок абсолютно бесправен, остался…
какой ужас. Мурашки по коже и нет слов.
поскольку я болела часто и лежала по больницам, бабушка каждый раз устраивалась в больницу уборщицей, чтобы быть со мной. Потому что в год, когда меня впервые положили одну, в одно из посещений мои увидели ребенка с пробитой головой.
Охотно верю! Нас в детском саду не пускали писать в тихий час (причем, была я в двух садах, в обоих так), чморили если в тихий час не спала (даже если лежала с закрытыми глазами). Еще помню, меня как-то заставили есть тушеную капусту, называемую солянкой. Она была мерзкой и меня вырвало в тарелку. Воспитательница все равно продолжала меня заставлять, чуть ли не ложкой запихивать, пришлось есть блевотину собственную.
Мне страшно, как защитить будущего малыша от этого кошмара?
Я для себя сформулировала так:
— по возможности не оставлять малыша без собственного присмотра (чем младше ребенок, тем это актуальнее);
— если ребенок попадает в больницу, не оставлять его там одного! – или лечить дома, платя денежку приходящему врачу и медсестрам, либо быть неотлучно рядом;
— не отдавать в ясли; да и в детский сад лучше бы попозже, когда ребенок может рассказать о своей жизни в детском саду (хотя и пятилетние дети не всегда могут пожаловаться маме);
— слушать своего ребенка! – особенно, если он чем-то огорчен;
— «подружиться» с воспитателями и медсестрой – может быть полезно (например, если у детей берут какие-то анализы, а ваш ребенок боится врачей – договориться и сдать их альтернативно, в вашем присутствии).
То есть постараться держать «руку на пульсе».
А есть заставляли, помню. До рвоты.
В Алёнкином саду я этот вопрос «провентилировала». Да и забираю ее иногда сразу после обеда — ждать приходится пока доест. В их группе ни разу кормежки насильно не наблюдала.
Сейчас до трех лет в больницу кладут с мамой. Не везьде, но в девятку кладут. А после можно договориться спать на одной кровати. А после можно целый день там сидеть, только на ночь уезжать. Короче, жить стало веселей!
Жуть… А ведь сейчас тоже мало что изменилось. В садике, в который ходит большинство Данькиных друзей, самого шустрого мальчика, чтобы не мешал, воспитательницы запирали в спальне, пока другие дети играют и занимаются в группе. И он там плакал. По несколько часов. Рассказала об этом дочка моей подруги. Ее в свою очередь лишили обеда за то, что она… первая взяла со стола ложку!!! И эти монстры продолжают воспитывать…
п+++=ц…
Ужас какой!:((
А нас воспитательница била в детском саду…
Да, совсем теперь не хочется отпускать свое чадо в чужие руки, хоть до школы дома сиди.
А больницы это вобще жуть в любом городе, особенно инфекционные-туда лучше никогда не попадать.
А у нас в яслях нянечка детей ершиком унитазным подмывала, если какались в штаны. А родители недоумевали каким образом ей удавалось так быстро детей к горшку приучить…
И кормили до рвоты… молоко с пенками пить заставяли, хотя точно знали, что данного конкретного ребенка от этого всегда рвет…
И била одна воспиталка нас, и, что интересно, все родители знали, что она бьёт детей и ничего не могли с этим поделать…
О больницах лучше вообще молчать… повидала я их..
Я, наверное, совсем старая или мне просто повезло. В жизни у меня было 2 детских сада — один зимой, а второй летом. В «зимнем «, а он был ведомственным нянечка специально для меня процеживала бульон, чтобы лук не попал. В летнем тоже не было проблем. Родителям давали задание привозить фрукты на всех и их нам давали в полдник. От санатория и больницы, в которые я попала в дошкольном возрасте только положительные воспоминания. Интересно, это особенности моей памяти отметать плохое, незаметная мне маленькой забота родителей или и правда повезло?
Все это страшно, конечно. И часто думаешь, как оградить своего малыша от всего этого. Я тоже вспоминала свое детство, и думала, что может быть, я просто забыла все плохое, наверное и это тоже. Но думаю, что в основном мне действительно везло. Нянечку я не помню.Хотя рассказывают, что я плакала всю дорогу к ней. А в детском саду, да и в больницах, где пришлось лежать- мне похоже попадались люди, которые любят детей. Одно из приятных воспоминаний- в 4 года, я попала в инфекционную больницу с желтухой. Все детки лежали разумеется без мам, но почему-то, в нашей палате была одна взрослая женщина (девушка). Она заплетала мне и всем девочкам, у которых были длинные волосы — косы и напевала песню «Вологда». Как ни странно, именно с тех пор я помню эту песню. Конечно,наверное хотелось домой, и родителей помню за зимним окном(это был канун Нового года). Но ужасных воспоминаний нет. А в садике мы просто всей группой обожали нашу воспитательницу, да и родители тоже. И до сих пор встречая ее в городе, радуемся. И помнит она нас по именам, ну может быть не всех.
Так значит все не так плохо? Как говорят хороших людей больше, чем плохих. Значит нужно «держать руку на пульсе», налаживать дружеские мосты и верить в лучшее? А в крайнем случае, в наше время слава богу можно поменять не только воспитательницу, но и детский сад. Хотя как их выбрать тоже вопрос- ведь воспитатель, при родителях и без них ведет себя иногда совсем по-другому.
Боже, какой кошмар. И ведь у меня тоже был опыт детского сада, где нянечка меня назвала коровой, и больницы, где про меня сказали «он хороший мальчик». А воспитательница сестры запустила в нее шахматной доской, и попала, пару сантиметров от глаза. Но все равно, когда читаешь, плакать хочется.
To Маша
Не в памяти дело, я думаю 🙂
Моя память имеет совершенно поразительное свойство воссоздавать картину абсолютно счастливого детства
(детства прошедшего по большей части в больницах с диагнозом-приговором)
Плохое помнится лишь как эпизоды, пусть иногда довольно яркие, но есть ощущение общего очень и очень позитивного фона и уж точно никак не меньшее количество ярких картинок счастья 🙂
Встречались разные врачи, нянечки и санитарки, воспиталка одна в саду была просто классная — до сих пор с ней общаемся 🙂
И ребенку повезло с воспитательницей в саду очень.
Просто не стоит забывать, что бывает и такое.. 🙂
М-да. Читая всё выше сказанное, складывается ощущение того, что ни один не миновал кашмара больниц или дет.садов. Правда у меня жутких воспоминаний о саде нет, только о больнице. Я лежала в 1,5 года с ложным крупом. Мама забрала меня через полторы недели под расписку домой. Единственное что я сказа за долгое время пути к дому — мама, я вся сгнила. Со своей дочерью, с той же болячкой лежала совместо в Морозовской. Ощущение жуткое. Кругом грязь, пыль. Какое там инфекционное отделение, не знаю. Выписались под расписку. Долечивались дома. С садом у нас тоже возникали проблемы, пока я не пришла и не вставила воспитателю по первое число. В яслях им не разрешали вставать в туалет. На вопрос Кто? Ответ был, Наталья Николаевна, но проблема в том, что воспитателей два, а зовут обеих одинаково. На следующий год перешли уже во вторую группу. Вот там и началось самое страшное. Вставать во время тихого часа нельзя, а то посадят в стиральную машину. Кушать надо все до конца. Ребенок дома давится, старается все доесть. На просьбу, Танюш, не хочешь — не ешь, ответ был долгое время однозначным, а ты меня в большую кастрюлю не посадишь?. Стало понятно от куда ветер дует. Сходила, вставила — вроде помогло. И таких примеров масса.
А мне повезло с садиком. Правда спать я днем категорически отказывалась. И даже лежать спокойно не могла. Сначала меня пытались приучить. Я начала специально писать в постель. (Ну ненавижу я дневной сон! Не могу днем спать. До сих пор — как бы не вымоталась за день). Тогда меня стали забирать из спальни. То есть воспитательница со мной договорилась — я лежу, пока все детишки не заснут, а потомвыхожу в группу и тихонечко играю с ней и с нянечкой. Думаю, минут 15 от времени, отведенного на сон меня развлекала наша доблестная Татьяна. (До сих пор помню, как ее звали).
А потом нянечка наша ушла в декрет, а воспитательница заболела. И ей на замену поставили другую даму. Она пила. Прямо в группе. А нас заставляла все время, отведенное на игру и занятия сидеть за столами. Если пытались встать — била. На прогулки мы, естественно, не ходили. Татьяна когда узнала про это — уж не знаю как — вышла к нам с температурой и здоровенным флюсом. Так и работала.
А когда я в саду работала, мамочка одна предприняла кординальные меры проверки. Поставила к нам в группу камеру. Мы про нее только через месяц узнали. Вы себе не представляете, какой она потом скандал устроила заведующей! Группа у меня 26 детят по три-четыре года, а няни нет. У одной из девчонок — 2 года и 4 месяца — врожденный порок сердца. Мыла я ее в группе, там же стирала ее белье. Родители забывали. Около половины детей не умели пользоваться туалетной бумагой и ходить на горшок. А двое пацанов не умели писать ни сидя, ни стоя. Все время футболку и колготки мочили, если я не успею прибежать и помочь. А еще нам заведующая запрещала кормить опоздавших. Так что разогревали еду втихаря и прикрывали детей, пока те ели. Сколько из-за этого скандалов было!
Сейчас этот садик почти развалился. Все более-менее приличные воспитатели оттуда ушли так или иначе. А то, что набрала зав. после нас с детьми работать не способно. Там, говорят, сейчас две группы осталось.
а у нас была воспиталка одна которая во время тихого часа, детям которые не хотели спать и плохо себя вели, трусы снимала и ставила прям по середине комнаты, чтоб другие видели что может произойти с «нехорошими детишками», а другая просто кричала и дралась. Вот кто воспитывает наших детей!
Говоря коротко: жизнь изменилась. В моем детстве я видела все эти ужасы, ага. В детстве моих детей — ласковые и терпеливые воспитатели, в больницу до 3 лет только с мамой… Правда, встречались старорежимные порядки в учреждениях круглосуточного пребывания — санаториях. Но опять же не всегда. Сейчас рабочих мест много, не любишь детей — кто тебя держит.