Человек — асимметричен. Женская грудь. Мужские яички. Просто сердце не на месте…
Кто-то умеет поднимать одну бровь…
А я умею плакать одним глазом.
Мне кажется, что те, кто со мной рядом, так не видят моих слез.
Не хочу, чтобы было видно, насколько мне грустно. Или тяжело.
Иногда приходится смотреть какие-то слезливые фильмы. И я сейчас редко бываю в эти минуты одна. В детстве я избегала таких ситуаций. Сейчас мне недостает одиночества. А грусть мне не хочется разделять.
Почему? Я не знаю. Или боюсь узнать это, чтобы не разбить собственную скорлупу.
Я боюсь, что меня не поймут.
А тех, кто мог бы меня понять, боюсь испугать.
Да, я слишком многого боюсь.
Я многого боюсь. У моего старшего ребенка нет панциря. Она как ракообразное, но без хитина. Все, что затрагивает ее, оставляет на душе порезы.
И она вряд ли научится плакать одним глазом.
А как ты читаешь детям? У меня есть места, в которых у меня не получается не плакать… Так неудобно перед ними…
Я стараюсь не читать вслух книги, в которых есть моменты, трогающие меня до слез.
А когда читала им перед сном О.Генри, иногда подавляла усилием воли. У меня большая тренировка в этом.
Удивительно. Пока дети были маленькие и не могли переживать по-взрослому, я очень боялась, что не смогу научить их сопереживать тем, кому плохо, больно или обидно.
Теперь я боюсь того, что они не могут защитить себя от сопереживания и ощущения невозможности что-то изменить.