Укладываю детей. Они заснули еще в машине. Пришлось их будить — еле приплелись домой. Спать хотят жутко. Василиска сразу — прыг к себе наверх. Аленка где-то замешкалась. И стукнуло меня поэкспериментировать над ребенком: я, как Васена, тоже — прыг в кроватку Аленкину и с головой накрылась. Дай, дума, посмотрю что дальше будет.

Ребенок шел-шел, остановился в метре от кровати, и потихоньку стал плакать. Ни маме не пожаловался, ни папе. Ни поругался.
Вот либо рыдает, либо скандалит. Почему так? Самооценка низкая, что ли?

Сегодня 35 лет. Полу юбилей. Зрелость. Взрослость.
Лето прошло в разъездах. А дома?

Горящие леса. Загубленные, наполовину вырубленные в Подмосковье браконьерами. Осиротевшие без хозяина и тлеющие. Лесников нет. Лесных пожарных нет… Есть местные жители, отстаивающие свои дома у огня, да кучка добровольцев без техники да умения, да подразделения солдат-срочников как средство отчаяния.

Коррупция. Наглая яркая подкладка беды летней.
Кафе. Обеденное время. Заходят два начальника: портфели, низкий властный голос, пальцы веером. На заказ водка, да горячее. Дорогое. И начинают спокойно и громко обсуждать, за что откат брать, да какую программу им пропустить.

Беспредел.
И какой бескровной не революционной силой эту вертикальную махину можно скинуть???